– Настя, говорят, твои отношения с бывшими «фабрикантами» очень напряженные. В чем причина?
– Каждый хотел стать победителем, а повезло мне. С «фабрикантами» я действительно не дружу, разве что с Марком Тишманом. С остальными мы просто коллеги. Если честно, мне изначально было со всеми трудно общаться.
– Даже с Димой Бикбаевым, с которым на «Фабрике» у тебя был роман?
– Димка – хороший человек, но мы не подходим друг другу. Это было ясно и ему, и мне с самого начала наших отношений. Нам так и не удалось остаться друзьями. А мой самый большой друг – гениальный доктор Андрей Курпатов. Он меня понял, почувствовал. Я до сих пор к нему хожу, не могу без него.
– У тебя нет подруг?
– Подруги были, и все меня предавали. Я человек открытый и верю в дружбу. Могу отдать последнее, если надо, приехать к человеку в два-три часа ночи. Но ради меня такого никто никогда не делал. Правда, сейчас у меня есть подруга Эмма, которая меня терпит. Я могу истерить, а она слушает – понимает, что я просто устала. Меня может вывести из себя все что угодно. Если не нравится, как человек на меня смотрит, начинаю заводиться. Или обычная чашка мне не понравится, и я ее переставляю. У меня так много эмоций, что я не всегда могу ими управлять. Иногда что-то сделаю, а потом думаю про себя: «Настя, ты чего? Притормози!» Но если реально не права, легко могу признать это и попросить прощения.
– Расскажи о своей первой любви.
– Моя первая любовь была несчастливая. Семь лет я страдала, полностью отдавалась чувствам. Любила одноклассника моего брата. А он… Даже не знаю, любил он меня или нет. Я же могла сутки ходить одна по городу, слушать музыку и думать о нем. За ночь весь Киев могла обойти. Не знала, кому рассказать о своих чувствах. Спасали только вечера в шумных клубах, какие-то нелепые знакомства. Первая любовь – она навсегда. Я ее не забуду, даже когда мне будет лет семьдесят.
– Стихи пишешь?
– Я пишу наброски. У меня идут эмоции, и я складываю рифмы. У меня не тот случай, когда подушка – лучшая подружка, я ночами разговариваю с бумагой и ручкой. Правда, часто такой суицидальный текст получается...
– Часто думаешь о самоубийстве?
– Редко. Просто я такой человек, аутист, живу в своем мире, понять меня сложно. Я много чего боюсь. Нелепой смерти, смерти мамы… Смерти боюсь. Я не знаю, что после. И вообще не люблю жить в неизвестности, поэтому стараюсь планировать завтрашний день.
– Смотрю, и в одежде отражается твой внутренний мир: вся в черном.
– У меня весь гардероб черный. Мне говорят: «Что ты как на похороны пришла?» или «Не притягивай неприятности!» А мне так комфортно, черный – мой любимый цвет. Я открываю свой шкаф, и там большое черное пятно. Иногда надеваю белое, когда хорошо, серое – когда будни, а черный – праздничный цвет. Никогда не носила красный или салатовый – не мое это. В черном чувствую себя защищенной. Я ранимый человек, обидеться могу с полуслова, но не показываю этого. По натуре я человек добрый, мягкий, умею понимать людей.
– Сейчас у тебя есть молодой человек?
– Нет, вокруг меня друзья, и мне этого хватает. У меня было достаточно влюбленностей, потерь и переживаний, благодаря которым испытываю эмоции на сцене. Когда пою песни «Вера» и «Все за тебя», почти всегда плачу. В этот момент не замечаю людей, стараюсь донести до зрителя песню, пою всем сердцем. Для меня каждый раз, как первый. На протяжении года плачу из-за своей безответной любви. Время ни фига не лечит, боль остается. Любить и быть влюбленным – это временно, а разлуки и потери остаются навсегда.
– Ради мужчин совершала безумные поступки?
– Мужчины недостойны, чтобы я ради них что-то делала. Не знаю даже, ради кого я способна совершить что-то. Ради Кости Меладзе я умру, наверное. Ради Курпатова много могу сделать. Эти люди помогли мне стать человеком.
– У тебя есть свой способ отшить парня?
– Если ко мне пристает неприятный человек, я подойду к нему близко и спокойно скажу: «Ты мне неинтересен, ты мелочный и низкий». А если пьяный пристает, могу и с локтя дать. Но я не веду себя как звезда. В первую очередь ты человек, а твои регалии на втором месте.
Прикрепления: |
